Я искал тебя… Да, да! В том мире, что какой-то мелкий карманный воришка (обычная «шестерка», какие сотнями ежедневно умирают от холода) вывернул наизнанку, словно карман пальто.
- Он мёртв?
- Да нет – жив…
- Что это?
- Обрывки билета на электричку. Цифры стерты, но я помню, что он счастливый.
- Выброси…
- Он приносит мне удачу! Как тогда…
- Выброси!
Каждый из нас думал о чужом эгоизме, забывая о своём. Мы ждали снега, дождя, картофеля фри в Макдональдсе… И еще Бог весть что. А сами уверяли, что отказываемся от рамок и условий.
Самое страшное из кровотечений – внутреннее, его почти невозможно остановить. Тоже самое и с внутренней борьбой.
- Холодает…
- Вон тот свитер очень неплох. Как раз тот, который может подарить тепло.
- Оранжевый. Да еще и распродажа!
- Бери… Всё равно у тебя гардероб целиком чёрный.
- Мягкий и пушистый…
-Улыбайся…
У нас самое короткое в мире метро… но ведь это лучше, чем бы его не было вовсе… иногда кажется, что я мог бы жить там. Охранят сон поездов и начищать до блеска жетоны.
Возможно я самая открытая в мире книжка.
Только язык придуманный.
Я настолько ребенок. Что пытаюсь вложить тепло в слова. А не в действия… Но они остывают, не успевая дойти до тебя…
- Подойди ближе…
- Зачем? Лучше ты. Под одеялом так тепло. Оно пуховое.
- Хотел сказать, что люблю тебя.
- А?
- Спи, я на работу. Вечером будем вместе топить камин. Оранжевые огоньки…
По дороге я вдруг понимаю, что забыл, где работаю. Хорошо. Кажется, работа мне не нравилась.
По дороге я вдруг понимаю, что меня ограбили. Какая-то мелочь - иголка, платок, потертая денежная купюра, карта московского метро, душа, изорванный билет… встречный.
Я стоял посреди зала станции метрополитена. А вокруг осень. 10 декабря. Кто-то уронил сумку на пути. И жизнь встала.
По дороге я в друг понимаю, что забыл тебя. Кажется, ты купила тот оранжевый свитер.
- Она мертва?
- Вы в морге.
- Отчего?
- Обморожение… Уснула на скамейке. Наркоманка, наверное…
- Жаль.
- Неделя до Нового года. Наконец-то снег… Мой сынишка так рад. Он любит снежные городки.
- Могу я забрать её вещи?
- Свитер на ней был красивый.
- Оранжевый?
- Ну да.
- Тёплый…
- Он мёртв?
- Да нет – жив…
- Что это?
- Обрывки билета на электричку. Цифры стерты, но я помню, что он счастливый.
- Выброси…
- Он приносит мне удачу! Как тогда…
- Выброси!
Каждый из нас думал о чужом эгоизме, забывая о своём. Мы ждали снега, дождя, картофеля фри в Макдональдсе… И еще Бог весть что. А сами уверяли, что отказываемся от рамок и условий.
Самое страшное из кровотечений – внутреннее, его почти невозможно остановить. Тоже самое и с внутренней борьбой.
- Холодает…
- Вон тот свитер очень неплох. Как раз тот, который может подарить тепло.
- Оранжевый. Да еще и распродажа!
- Бери… Всё равно у тебя гардероб целиком чёрный.
- Мягкий и пушистый…
-Улыбайся…
У нас самое короткое в мире метро… но ведь это лучше, чем бы его не было вовсе… иногда кажется, что я мог бы жить там. Охранят сон поездов и начищать до блеска жетоны.
Возможно я самая открытая в мире книжка.
Только язык придуманный.
Я настолько ребенок. Что пытаюсь вложить тепло в слова. А не в действия… Но они остывают, не успевая дойти до тебя…
- Подойди ближе…
- Зачем? Лучше ты. Под одеялом так тепло. Оно пуховое.
- Хотел сказать, что люблю тебя.
- А?
- Спи, я на работу. Вечером будем вместе топить камин. Оранжевые огоньки…
По дороге я вдруг понимаю, что забыл, где работаю. Хорошо. Кажется, работа мне не нравилась.
По дороге я вдруг понимаю, что меня ограбили. Какая-то мелочь - иголка, платок, потертая денежная купюра, карта московского метро, душа, изорванный билет… встречный.
Я стоял посреди зала станции метрополитена. А вокруг осень. 10 декабря. Кто-то уронил сумку на пути. И жизнь встала.
По дороге я в друг понимаю, что забыл тебя. Кажется, ты купила тот оранжевый свитер.
- Она мертва?
- Вы в морге.
- Отчего?
- Обморожение… Уснула на скамейке. Наркоманка, наверное…
- Жаль.
- Неделя до Нового года. Наконец-то снег… Мой сынишка так рад. Он любит снежные городки.
- Могу я забрать её вещи?
- Свитер на ней был красивый.
- Оранжевый?
- Ну да.
- Тёплый…